Журналистика и медиарынок

Исчезнет само понятие «писатель», — захлебываясь от восторга, твердил ярый поборник всего нового и передового. — Написал ты страницу, выставил в Интернет, и все желающие придумывают продолжение. Так создаётся коллективный роман будущего.

Прошло лет пятнадцать, куда канул романтик и фантазёр, неизвестно, в сетях его следы не видны, а прогноз почти сбылся: мир погряз в графомании.

В допотопные времена от графомана, когда он совершал набег на редакцию, можно было скрыться. В наш просвещённый век они прекрасно обходятся без редакторского благословения, каждый второй считает себя журналистом, каждый третий писателем.

Цифровой детокс не поможет. Поверив в себя, графоманы выплескиваются в офлайн, щедро засеивая своими плодами окружающую среду. Они уже почти захватили планету.

В россыпях словоблудия случаются бриллианты, но и способные авторы не застрахованы от влияния агрессивного окружения и, как неважный конферансье, вынуждены заискивать перед публикой.

Ты плачешь об отсутствии тиражей и армии виртуальных поклонников? Чем больше аудитория, тем сильнее её давление и ниже качество того, что ты делаешь. Массы не удержишь философией или балетом, приходится опускать планку.

Если нет времени и запроса на совершенство, каждый сам себе гуру и моральный авторитет. Понятие «графоман» скоро сдадут в утиль, но коллективного романа не будет. Толпа не расположена к совместному творчеству и может сплотиться лишь на стадионе и баррикадах.

"Журналистика и медиарынок", № 03, 2019