Журналистика и медиарынок

  • Увеличить размер
  • Размер по умолчанию
  • Уменьшить размер
Оценка пользователей: / 9
ПлохоОтлично 

Ты на судьбе-трубе играешь соло*

Я думал, что это опять бандиты, передёргивал затвор мощного газового «Вальтера», шёл открывать, зная, что если стрелять в лицо, можно убить. И, возможно, стоит.


(*Строчка из песни С. Попова «Отпусти меня»)

 

Где граница, за которой череда больших и малых компромиссов превращается в полную капитуляцию?

Я часто размышлял об этом, пробираясь скользкой журналистской тропой.

Гость номера — Сергей Попов, легендарный музыкант, поэт, журналист Прошел через огонь и воду под аккомпанемент меди.

Жизнь как способ остаться собой

Сергей Попов — один из тех, кто зарождал советский рок-н-ролл в конце 1960-х.
Один из первых стал писать тексты для биг-бита на русском языке. Основатель групп «Фобос», «Жар-птица», «Алиби».

Его песни «Некрасивая» и «Красные штаны» многие считают народными. Самиздатовские альбомы «Жар-птицы» веером разлетались
по СССР.

«Жар-птица» была сбита на взлете и раздавлена идеологическим бульдозером.
В 1983—1984 гг., когда было решено уничтожить неподцензурных песенников, Сергей попал в разработку. Ему запретили петь, играть
и писать (!) песни.

Появившаяся через два года группа «Алиби» явила миру не только тонкого лирика, но и злого бунтаря.

Часть первая
Пенсионер

«Возможно, я чей-то клон,
космический бибигон.
Трансформер с планеты Ю.
Зарядился и стою».

Город Дубна. Катакомбы под «китайской стеной». Здесь студия человека, дело которого «лепило» отношение наше к миру.
Можно ли выжить с амбициями и талантом в маленьком городе.

Странное существо: рокер на пенсии. — Эка невидаль, — скажете, — вон роллинги как скачут.

Один из отцов британского рока Мик Джаггер — миллионер. Отец русского бит-бита, автор любимых несколькими поколениями суперхитов, Сергей Попов отблагодарен родным государством пенсией в размере 6 тысяч рублей.

И вы полагаете, что это его заставит плакать? Всю жизнь рядом ангел-хранитель, имя которому рок-н-ролл. Посмотрите на приторные физиономии звезд, состарившихся в телевизоре. Кто из них способен затянуть бодряк ехидного пенсионера — «Жить на 200 долларов»?

— Мне 61 год, и есть ли кто-нибудь еще из тех, кто начинал в 1967 году и до сих пор имеет группу?
Я кайфую. Грустно только, что наше время ушло, так по-настоящему и не начавшись.

«Жить, чтобы песня не кончалась.
Петь, чтобы жизнь со мной встречалась.
А что же еще?
Жить, чтобы петь,
петь, чтобы жить.
Не волнуйтесь папа-мама, космонавтом мне не быть!»

Часть вторая
Бунтарь

«Если ты вдруг ночью дунешь
в трубу,
Утром выйдет табу на ночную трубу».

Сергей родился в подмосковном городке Егорьевске: — Бедность была глубочайшей, вещи носились по 20—30 лет, утварь — посуда, мебель еще дореволюционного, в лучшем случае — довоенного происхождения. Но мы были полны оптимизма: первый спутник и Гагарин внушили неимоверную гордость за свою страну.

Попову и его друзьям, игравшим бит-бит, тогда казалось: еще немного и барьер рухнет — появятся пластинки и гастроли. Вместо этого появился кастрат — вокально-инструментальные ансамбли, где за похожей внешне формой скрывалось совсем иное содержание.

— Власть хотела от нас послушания, непоколебимой веры в ее мессианское предназначение, крови для войны и рук для станков, на которых будут точить стволы для пушек. А на гитарах должны были играть те, кто вписался в систему и шел на компромиссы ради гастролей и хорошей зарплаты.

Одной из знаменитейших песен с магнитоальбома «Зной» (1981) — «Вне закона» Сергей напророчил себе будущее. Если бы не дубненские милиционеры, скорее всего, отправился бы за решетку, подобно Алексею Романову из группы «Воскресение». Стражи закона «знакомились под песни Попова на танцах с будущими женами» и не пустили в дело бумаги московских коллег.


«Жар-птицу» прокляли «Советская Россия», «Собеседник», «Комсомольская правда» и другие большие и маленькие печатные органы.

— В таком маленьком городе, как Дубна, это было равносильно гражданской казни: меня знала масса людей, и это масса, за редким исключением, верила тому, что писалось в газетах. Мне казалось, что люди показывают на меня пальцем за спиной: «Вот он пошел…». А я всего-то хотел петь песни, написанные мною, а не Союзом советских композиторов.

Единственным местом, куда смог устроиться, был Госстрах, где был дефицит мужской силы. По ночам работал дворником, колол лед на тротуарах, днем постигал ремесло страхового агента.
— Я видел человека, обстановку, квартиру и знал, на каком языке надо с ним разговаривать.

— Многое изменили в вашей жизни эти два года?
— Я стал антисоветчиком. Власть, развернувшая кампанию против рок-музыки, плодила врагов, как кета в верховьях Амура: «Вот отмечу’ икру — и сдохну!» Так оно и получилось: рыба, загнив, сдохла, а икра осталась и вылупилась.

— Было ли у вас чувство страха? 
— Страх был что посадят. Что тогда делали бы жена и двое маленьких детей?

«Есть ли жизнь на Марсе?
Я не сомневался: — Есть!
Для меня ее нет здесь.»

Часть третья
Журналист

«Когда я про себя читаю враки,
из тех, что всесоюзным тиражом,
Я думаю: вот и дошло до драки,
и запасаюсь песней, как ножом».

Потом была группа «Алиби», когда казалось, что все сбылось: официальное признание, триумф на фестивале «Рок-Панорама», гастроли и пластинки.
Ненадолго. Россия вляпалась в дикий капитализм. Честная музыка и честные авторы были отброшены на обочину юркими новыми хозяевами жизни.
— В 1995 году у меня не было ни семьи, ни группы, ни работы, ни дома. Жил на съемной квартире, ходил по знакомым, которые подкармливали и давали денег на сигареты. Меня всерьез прессовали залетные бандиты.

Предки Попова по линии отца были переплетчиками. В доме всегда было много книг и журналов, в том числе редких, которые он перечитывал. Первый текст для песни уговорил написать приятель по бит-группе Иштван Ланг, сын венгерского ученого, работавшего в Дубне.

— Мне не хотелось прослыть «стихоплетом». Это разрушило бы кропотливо создаваемый мною образ крутого уличного парня, стихи тогда писали исключительно слабаки и «ботаники». Это уже потом песни «полезли с одержимостью побегов, пробивающихся сквозь асфальт».

В процессе «борьбы за огонь» Попов окончил редакторско-книговедческий факультет полиграфа. Журналистская биография началась с просьбы местной телестудии сделать о нем передачу. Поехали к друзьям-коллегам по цеху: Маргулису, Градскому.

Съемки, монтаж — скоро он был музыкальным редактором, а потом директором и главным редактором «Студии 7», а также газеты «Вести Дубны». СМИ принадлежали местному бизнесмену Владимиру Пыжову.

— Я оторвался по полной, шельмуя депутатов и бюрократов. Дело дошло до того, что в какой-то момент в суде лежало 9 дел о «защите чести и достоинства» со стороны обиженных. Половину выиграл, половину — проиграл.

Некоторыми проектами до сих пор горжусь. У нас была передача «Дурацкий вопрос». Подходили к людям на улицах с телекамерой и задавали какой-нибудь нелепый вопрос.

Например — как вы относитесь к предложению заменить пожизненное заключение в тюрьме пожизненным заключением на орбите (по договору СНВ разрезали массу ракет, на которых можно было бы запускать «пожизненных в космос»). Или — к тому, что владельцы велосипедов теперь должны проходить техосмотр. Люди отвечали — укатаешься. 

Иногда было не до смеха. Спрашивая, об отношении к предложению изгнать с позором Чечню из состава России (шел 1997 г.), нарвались на человека, уехавшего из этих мест и потерявшего там все.

Когда в разгаре была уже вторая чеченская война, Сергей пустил в эфир передачу из цикла «Без комментариев». В ней без «закадра» демонстрировались страшные эпизоды войны, снятые стрингерами, операторами западных телекомпаний и самими боевиками.

Он хотел показать войну такой, какая она есть, пленку дал знакомый милиционер, который там был. Местные «патриоты» принялись звонить в мэрию, милицию, МЧС и ФСБ, когда передача еще шла.

— Как все это воспринимал хозяин телекомпании и газеты?
— Пыжов никогда не вмешивался в то, что мы делаем. Если приходили с претензиями на то, что я наехал на депутата городской или областной Думы, говорил: господа-товарищи, есть закон о СМИ, по которому владелец не имеет права вмешиваться в дела редакции. У вас претензии — идите к главному редактору или в суд. Сожалею, что его уже нет с нами.

Об этих веселых временах мы с женой (она одновременно работала диктором, художником и верстальщиком) вспоминаем очень тепло. 
Условия были такие. Хозяин компании сказал: — Ребята, я вам дал оборудование и лицензии. На мне — газ вода и провода. Все остальное добывайте сами — на зарплату, ремонт, новое оборудование. Мы ахнули. Вы же знаете, что не бывает телекомпании на самообеспечении.

Мы смогли. Я пришел к знакомому бизнесмену, у которого была пара магазинов, предложил сделать рекламу. Первый гонорар получили натурой. Он нам накидал в две огромные сумки колбасы, хлеба, рыбы. Честно все это поделили, а потом приспособились.

Однажды местный фермер вместо денег оплатил объявление грузовиком навоза. Мы долго пытались сбагрить его кому-нибудь и, в конце концов, дабы добро не пропало, я вывез его на садовый участок своей мамы. Хватило на несколько лет.

В другой раз местный конезаводчик, Тито Понтекорво, сын видного академика-физика, заказал видеопортфолио его лошадей. Лошадей было 37 штук, и работать пришлось круглые сутки по 8 часов, парами монтажник-титровальщик. Время поджимало, фильм надо было вести в США на презентацию. 
На руки получили небольшой аванс, но когда работу закончили, выяснилось, что у прижимистого Тито денег нет и появятся они только после продажи лошадей. Я вручил кассеты Тито под залог — его «четверку» с документами и ключами. В итоге деньги он отдал, а в Штатах продал лошадей, как говорят, на миллионы долларов.

«Вот-вот настанет время чудаков.
По чертежам своих простых
и мудрых снов
Они нам лучший мир построят».

Часть четвертая
Гражданин

«А если должностные патриоты
Меня вдруг учат Родину любить,
Я думаю, что эта золотая рота
Еще вчера могла ее пропить»

В прошлом году Сергей «зашился». Не от алкоголя. От мата. Вообще
и навсегда.

— Причина одна: не хочу говорить на одном языке с теми, с кем вынужден жить в одной стране. Я для себя раз и навсегда решил никогда не иметь дело с воровской, коррумпированной властью, не мазаться в ее грязи, потому что придет время, и на тебя будут показывать пальцем: он пел для них и вместе с ними. Или молчал, когда мог сказать.

Сегодня он пишет острые политические песни. Послушайте, «Время уродов» или «Марианну».
В Интернете, — в эфире их опять нет, как не было песен Сергея 30 лет назад.
— Меня это не парит. Я не звоню на радио, не пытаюсь куда-то пробиться, найти себе продюсера. Я просто делаю то, что мне нравится.

— Почему же в России всегда сложно тем, кто откровенен, честен, обладает четкой гражданской позицией?
— У нас такая страна. У нас все через известное место. Если глобально, наверное, потому что зависли между Европой и Азией. Хотим жить, как в Европе, но с другой стороны — азиатские инстинкты постоянно дают о себе знать в социуме, в быту — везде.

У нас нет ни общественной, ни музыкальной последовательной культуры быть предельно откровенным ни в жизни, ни в творчестве. 
Характерная черта наших граждан и России в целом — размытость моральных устоев и непоследовательность поступков.

— В последние годы страну опять накрыла волна запретов.
— Я уже отвык от того, что существует какая-то цензура. Года полтора назад проходил городской рок-фестиваль. Нас собрали в мэрии, и вдруг один из администраторов потребовал представить на проверку тексты.
Я чуть не упал со стула, ведь слышал подобное последний раз лет двадцать назад.

Сколько было запретов в те годы! Почему громко? Почему гитара с перегруженным звуком? Почему грустные тексты и никуда не зовут? Почему импровизации длинные? 

Тут я вспомнил Василия Аксенова, размышлявшего о том, как власть запрещала джазовые импровизации, потому Что импровизация — это всегда свобода, то, Что нельзя заранее утвердить или запретить.

Наверное, поэтому в «сталинские времена музыка в основном носила маршевый характер», об этом пишет Попов в своих заметках в ЖЖ. Я их начал читать и не успокоился, пока не прочел весь дневник.
Его мама ненавидела Beatles, считая, что они сбили сына с пути истинного, пути инженера. Первый раз она побывала на концерте «Алиби» в 1987 году. Понравилось, и она простила сыну увлечение.
Сергей не устает признаваться в любви великой группе:
— Спасибо вам, Джон, Пол, Джордж и Ринго за то, что сделали из меня человека, а не гусеницу с «лимонкой» вместо мозгов.

Второй воспитатель — два берега одного города, промышленный и научный. 
— Мы жили в пролетарской части, которая закаляла нас, и пользовались свободой и информацией элитной — города с международным статусом, где постоянно работали несколько тысяч иностранцев.

«Я в Городе Желаний
Проснулся утром ранним.
И, улыбнувшись маме,
с песнею в кармане
Под Радугу вышел Мечты».

Часть пятая
Семьянин

«Мой последний адрес — боль,
Номер телефона — ноль.
Ты не смогла ввести пароль...»

— Вы спрашиваете, как сохранить себя? — В моей жизни женщины играли огромную роль — как разрушительную, так и созидательную. Когда одна разрушила мою жизнь, через год пришла другая, которую не волновало, что у меня нет денег, дома, работы, но есть хроническая, плохо операбельная болезнь.

Она начала собирать меня по кусочкам, приводить в чувство, есть со мной из одной сковородки рис с морковью (на большее денег не было) и стоять за моей спиной, когда звонили в дверь. Я думал, что это опять бандиты, передергивал затвор мощного газового «Вальтера», шел открывать, зная, что, если стрелять в лицо, можно убить. И, возможно, стоит.

Жена участвует в записи почти всех моих последних альбомов. Разница в 22 года нам не мешает. Мы никогда не ссоримся, все делаем вместе уже почти 17 лет. Когда я прихожу ночью домой со студии, уставший и оглохший, меня встречает не только жена и младшая дочка, любящие и ждущие, но и звери — кошка и собаки — столь же преданные и радостные. А вчера моя старшая дочка — она живет в Лондоне — родила мне первого внука, точнее, внучку. Ну как тут не радоваться жизни!

«А я был зелен, наивен, беспечен,
я был большой балдой.
Всегда голодный, модный, свободный,
Как солнце, молодой.
Я был собой: не красный
и не голубой».

ВЕБ-РЕСУРСЫ
Страничка «Жар-птицы»: http://vkontakte.ru/club17499962
Страничка «Алиби»: http://vkontakte.ru/club23628851
Личная страница Сергея Попова: http://vkontakte.ru/id70941957
Страничка Сергея Попова в ЖЖ: http://bigbeet67.livejournal.com/
Сайт группы «Алиби»: http://www.rockalibi.ru/
Видео групп «Жар-птица» и «Алиби» в youtube: http://www.youtube.com/user/bigbeet67

 

фото: Сергей Попов в составе «Алиби. Квартирник в Москве. 2010 г.


Владимир Касютин

"Журналистика и медиарынок", № 02, 2012


 

ЖУРНАЛИСТИКА И МЕДИАРЫНОК: НАШИ АВТОРЫ

Светлана Макаренко, газета «Крымские известия, Республика Крым
Для себя решила: моими героями должны быть люди, делающие открытия, которые меняют нашу жизнь к лучшему. Люди, которые уверены, как Константин Циолковский, Что «невозможное сегодня станет возможным завтра».