Журналистика и медиарынок

-Что вы все твердите о ньюсмейкерах да контенте, — разозлился коллега. — По-русски нельзя?

«Нам, русским, за границей иностранцы ни к чему».
БГ, «Афанасий Никитин буги, или Хождение за три моря».

-Что вы все твердите о ньюсмейкерах да контенте, — разозлился коллега. — По-русски нельзя?

— Можно, только зачем вы называете себя иностранным словом «журналист»?

Прав тот, кто первым дал имя явлению на родном языке.

Об особенностях национальной любви к чужеземным словам

В брянских лесах можно забрести в кабак «Монако», в забайкальских степях найти постоялый двор «Амбассадор». При этом у нас всего треть говорит на других языках.

Две трети никогда не было за границей и судит о мире исключительно по указанию телевизора.

Такое непостоянное чувство. Утром объявляем мировую революцию, вечером вымарываем иностранные фамилии из диссертаций. Утром догоняем корову из штата Айова, вечером опускаем занавес из железа. Утром молимся на пластинки и джинсы, вечером топчем иноземные флаги.

— Мы должны перенимать все хорошее, что придумали в других странах, — услышал как-то умную фразу. Возможно.
Копни наше исконное — обнаружишь закордонные корни. Гжель, матрешки, чай, самовар и даже двуглавый орел занесены ветрами с Запада или Востока.

Вопрос о главном местном национальном блюде вводит в ступор официантов любого города и села. В лучшем случае вспомнят пельмени, о происхождении которых тоже можно подискутировать.
Где караси с кулебякой, щи да каша, гриб сморчок и языки верченые? Зато японо-итальяно-французских слов в меню не перечесть.

ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ ЖУРНАЛИСТЫ тоже охочи до новых понятий, но вынуждены работать в гиперагрессивной к тексту среде. Заботливо взращенные в либерализме западные коллеги — скорее прагматики, полагающие свою работу миссией. Мы — романтикиидеалисты, считающие, что наша малорентабельная борьба и есть настоящий медиабизнес.

"Журналистика и медиарынок", № 12, 2014